JК
Трест Д.Е. История гибели Европы :: Эренбург Илья Григорьевич
Страница: 53 из 192Именины имеют свою историю и своитрадиции, о которых здесь распространяться неуместно.
Но в 1928 году день ангела Енса Боота был отпразднован совершенно по-особому, без яиц, без оплеух и без пижам.
На празднестве не было и самого именинника. Никто из при сутствующих не помнил о существовании Енса Боота. Это были очень оригинальные именины.
Двадцать четвертого июня 1928 года, в 3 часа дня, на трибуну французской палаты депутатов взошел новый председатель кабинета, господин Феликс Брандево, Раскрыв свой решительный рот, он воскликнул:
— Довольно!..
И замер. Вслед за ним замерла вся палата. Не будет преувеличением сказать, что вслед за ним замерла вся Франция, более того — вся Европа, ибо, при всей категоричности премьера, его первое слово еще ничего не означало, а от второго зависела судьба сотен миллионов людей.
Пауза между первым и вторым словом длилась долго. Господин Феликс Брандево не спешил говорить. Зато он никогда не медлил с выполнением своих слов. Отнюдь не путем обычных парламентских процедур достиг он своего высокого поста.
Нет, в этом фабриканте жестяных коробок для сардинок текла кровь великого Бонапарте! Накануне именин Енса Боота, то есть 23 июня, он явился с тремя тысячами членов организованного им полутайного союза в палату депутатов. Его не хотели впустить, и он долго препирался с полицейскими.
Но в 1928 году день ангела Енса Боота был отпразднован совершенно по-особому, без яиц, без оплеух и без пижам.
На празднестве не было и самого именинника. Никто из при сутствующих не помнил о существовании Енса Боота. Это были очень оригинальные именины.
Двадцать четвертого июня 1928 года, в 3 часа дня, на трибуну французской палаты депутатов взошел новый председатель кабинета, господин Феликс Брандево, Раскрыв свой решительный рот, он воскликнул:
— Довольно!..
И замер. Вслед за ним замерла вся палата. Не будет преувеличением сказать, что вслед за ним замерла вся Франция, более того — вся Европа, ибо, при всей категоричности премьера, его первое слово еще ничего не означало, а от второго зависела судьба сотен миллионов людей.
Пауза между первым и вторым словом длилась долго. Господин Феликс Брандево не спешил говорить. Зато он никогда не медлил с выполнением своих слов. Отнюдь не путем обычных парламентских процедур достиг он своего высокого поста.
Нет, в этом фабриканте жестяных коробок для сардинок текла кровь великого Бонапарте! Накануне именин Енса Боота, то есть 23 июня, он явился с тремя тысячами членов организованного им полутайного союза в палату депутатов. Его не хотели впустить, и он долго препирался с полицейскими.