Третья правда   ::   Бородин Леонид

Открыться надо!

- Не спеши. Не сразу это делать надо. Видишь, алкаш он... Попробовать бы оторвать от него бутылку сперва.

- Постой! - встрепенулся Рябинин. - А годов ему сколько? Когда родился? Ему нынче сколько должно, а? Двадцать пять? Так?

Селиванов громыхнул табуреткой и выскочил во двор. Вновь перепачканный смолой и берестой, Оболенский таскал поленья от забора к забору и как попало складывал их.

- Слышь ты! Ты какого года рождения будешь?

- Чего?

- Сколько лет, говорю?

- Двадцать пять! А чо?

- Ничо! Поленницу кладешь, как дите молокососное!

Селиванов повернулся и хлопнул дверью. Снова сел рядом с Иваном.

- Значит, он?

- Он, Ваня!

- Что он там делает?

- Поленницу таскает с места на место.

Иван положил ладони на стол и выпрямился.

- Какой ни есть - сын мне! Стало быть, объявиться надо!

- Ну, не спеши, говорю! Давай сбегай в тайгу пока, а я с ним повожусь, присмотрюсь, авось отскребу что путное в душе! Не может порода пропасть вчистую!

- Так разве... - заколебался Иван.

- А я что говорю, - подхватил Селиванов. - Все равно парня подготовить надо!

- Пойдем посмотрю на его еще!

- Посмотри, - ответил Селиванов, поднимаясь.

Поленница, которую складывал Оболенский, приобретала такой отвратный вид, что Селиванов не удержался, чтобы не сплюнуть.

- Во бестолочь!

И вдруг испуганно взглянул на Ивана. Ведь отец! Придержать язык надо.