Трехстенка   ::   Тараненко Николай

Теперь, когда до места зацепа оставалось несколько метров, дно уходило из-под ног. Сделав глубокий вдох, Федор нырнул. Коряга была наполовину занесена песком и илом. Крупный налим - Федор определил это по скользкой поверхности рыбы крутился как уж, еще больше путая сеть за корчу.

Долго, может быть, дольше, чем в прошлую зиму, когда спасал учетчицу, был Федор под водой, но отцепить сеть так и не смог. Тогда он всплыл, жадно схватил воздух и снова нырнул. Ступнями уперся в дно, намотал сеть на руку и стал тянуть что есть силы, но тонкие капроновые нитки, собравшись воедино, и не думали сдаваться.

- Сейчас порву, сейчас... - подбадривал себя Федор.

Сердце его застучало, как молоток, в глазах зарябило, а в груди стало муторно. Нужен был свежий глоток воздуха. Федор откладывал этот момент до последнего. Когда стало невмоготу, отпустил сеть, с силой оттолкнулся от дна. Но на поверхности так и не показался.

"Часы! Как глупо. Забыл снять часы..." - это было последнее, о чем он успел подумать.

Моторка не торопясь вошла в залив и весело побежала по его периметру.

- Кажись что-то прихватили, - сказал Безбородое, обращаясь к товарищам.

Кошка зацепилась за самый край сетки. С первого взгляда трудно было разобрать, в чем запутался человек: в сетке или в рыбе. Утопленника подтащили поближе к лодке.

...Хоронили Федора через три дня. На похороны пришли немногие.