JК
Три девочки (История одной квартиры) :: Верейская Елена Николаевна
Страница: 171 из 179Жадно выспрашивал Леонтия Федоровича о боях, о фронтовой жизни, о его ранении, о взятии Берлина. Меньше всего рассказывали о самих себе, хотя каждый думал, слушая другое: «Чего же ты, брат, о собственном-то героизме умалчиваешь?»
Они часто – внешне спокойно – беседовали о победе и о том, что мы спасли от фашизма не только свою Родину, но и всю Европу. Но каждый знал, какой гордостью за свой народ переполнено сердце другого.
И как эти беседы обо всем – самом близком, самом дорогом – облегчали им дни ожидания встречи с любимыми!
* * *
– Ну, теперь показывайтесь, какие вы стали; на вокзале в суете я вас не разглядел, – говорил Леонтий Федорович, опускаясь на тахту и усаживая рядом с собой Софью Михайловну.
– А мы теперь – лесенка, смотрите! – И Люся встала перед ним, подзывая Катю и Наташу.
– Взрослые девушки, – не без удивления произнес Леонтий Федорович.
Девочки встали рядом, сияющие и счастливые.
– Рассматривай, папка, – весело сказала Наташа.
Они действительно стояли лесенкой.
Больше всех выросла Люся. Очень высокая, широкоплечая, загорелая, с крупными руками и ногами, она казалась бы старше своих лет, если бы не прежняя ребячья мордашка с вздернутым носиком и большим веселым ртом.
Рядом с ней стояла Наташа. Она выросла меньше и доставала Люсе только до глаз. Леонтия Федоровича поразило лицо дочки.
Они часто – внешне спокойно – беседовали о победе и о том, что мы спасли от фашизма не только свою Родину, но и всю Европу. Но каждый знал, какой гордостью за свой народ переполнено сердце другого.
И как эти беседы обо всем – самом близком, самом дорогом – облегчали им дни ожидания встречи с любимыми!
* * *
– Ну, теперь показывайтесь, какие вы стали; на вокзале в суете я вас не разглядел, – говорил Леонтий Федорович, опускаясь на тахту и усаживая рядом с собой Софью Михайловну.
– А мы теперь – лесенка, смотрите! – И Люся встала перед ним, подзывая Катю и Наташу.
– Взрослые девушки, – не без удивления произнес Леонтий Федорович.
Девочки встали рядом, сияющие и счастливые.
– Рассматривай, папка, – весело сказала Наташа.
Они действительно стояли лесенкой.
Больше всех выросла Люся. Очень высокая, широкоплечая, загорелая, с крупными руками и ногами, она казалась бы старше своих лет, если бы не прежняя ребячья мордашка с вздернутым носиком и большим веселым ртом.
Рядом с ней стояла Наташа. Она выросла меньше и доставала Люсе только до глаз. Леонтия Федоровича поразило лицо дочки.