Три минуты молчания   ::   Владимов Г Н

И кто же я после этого, за какие ж такие доблести мне это хоть когда-нибудь простится? А я вам скажу, кто я. Третий. Который должен уйти.

- Нет, - я помотал головой. - Ты не обижайся... Я, наверно, не так сказал. Сама ты не знаешь, сколько ты для меня успела сделать - в считанные эти часы: может, мне на все мои годы хватит. Ну, так уж оно случилось, что я не сразу тебя узнал, оттого и расстаемся, - и кто же тут виноват, если не я?

- Может быть, оба мы...

- Может быть. Но, не знаю, как ты, а я бы ничего не хотел переиграть. И могло ведь худшее случиться - мы б состарились, а так и не встретились... Нет, все было надо! Вот с этим - езжай, Клавка, счастливо тебе. А будет худо, не дай Бог, или пусто, как ты говоришь, тогда позови только - я приду. Мы же с тобой знаем, как это бывает: вот уже, кажется, ничего тебе не светит, и ангел не явится, и чайка не прилетит, - ан нет, кто-то все же и приходит. Я к тебе отовсюду сорвусь, где бы я только ни был. Даже и письма не напишешь - а услышу, почувствую.

Я хотел ее за руку взять. Она стряхнула варежки на колени себе и приняла мою руку в обе ладони и то сжимала их, то разжимала, глядя вниз куда-то, мимо меня. Из-под платка у нее выбился пушистый завиток, и я смотрел на ее висок, и у меня сердце сжималось, и я думал, что не надо мне ее целовать на прощанье - как я тогда вытяну этот день?

- Спасибо, рыженький... Дорого это - даже слышать. Нет, я знаю, что ты не врешь. Просто, я думаю... - И помолчала.

- Ну, а к тебе-то самому - ангел когда-нибудь явится? Или так и будешь - один посреди поля? Мне же и за тебя страшно.