Три минуты молчания   ::   Владимов Г Н

- Да где ж месяц?

- А где же неделя?

Уйти бы мне от греха подальше, но, сами понимаете, интересно же - кто сегодня пришел, кого в последний мой день принимают в порту, а верней всего у бичей узнаешь, можно к диспетчеру не ходить.

- Ладно, - говорю, - считаем: неделя без году. Кого встречаете, Вовчик?

- Своих трехручьевских, - отвечает мне Вовчик. А он, и правда, к женщине одной, инкассаторше, на Три Ручья*' ездил. Трехручьевские ему, конечно, свои. - Триста девятый пришел, "Медуза".

*Три Ручья - район Мурманска, расположенный по другую от центра города сторону залива.

Ну, и пошел, конечно, обыкновенный рыбацкий треп:

- А куда ходили?

- К Жорж-Банке*.

* Джорджес-Банка - обширное мелководье у берегов Канады.

- А что брали?

- Окуня брали, хека серебристого.

- И хорошо брали?

- Не сильно.

- Штормоваться пришлось?

- Что ты! Штиль всю дорогу, хоть брейся. Гляди в воду и брейся. Хотя, окунь-то, он в штиль не любит ловиться.

- Значит, и плана не набрали?

- Да почти что в пролове. Премия-то, ясно, накрылась. Ну, гарантийные получат, и коэффициенту набежит; под Канадой - там вроде ноль-восемь.

Все знают бичи: и кто куда ходил, и как рыбу брали, и кто сколько получит. Зато сами в пролове не бывают.

- Дак вот, плешь какая, - Аскольд опечалился. - Пришли ребята с Жорж-Банки, четыре месяца берега не нюхали, а их в порт не пускают. Локатор из строя вышел. Со вчерашнего дня и стоят на рейде, видимости ждут.