Три смерти   ::   Толстой Лев Николаевич

Тяжелый вздох поднялся из груди больной, но вздох, не кончившись, превратился в кашель. Она отвернулась, сморщилась и обеими руками схватилась за грудь. Когда кашель прошел, она снова закрыла глаза и продолжала сидеть неподвижно. Карета и коляска въехали в деревню. Матреша высунула толстую руку из-под платка и перекрестилась.

- Что это? - спросила госпожа.

- Станция, сударыня.

- Что ж ты крестишься, я спрашиваю?

- Церковь, сударыня.

Больная повернулась к окну и стала медленно креститься, глядя во все большие глаза на большую деревенскую церковь, которую объезжала карета больной.

Карета и коляска вместе остановились у станции. Из коляски вышли муж больной женщины и доктор и подошли к карете.

- Как вы себя чувствуете? - спросил доктор, щупая пульс.

- Ну, как ты, мой друг, не устала? - спросил муж по-французски. - Не хочешь ли выйти?

Матреша, подобрав узелки, жалась в угол, чтобы не мешать разговаривать.

- Ничего, то же самое, - отвечала больная. - Я не выйду.

Муж, постояв немного, вошел в станционный дом. Матреша, выскочив из кареты, на цыпочках побежала по грязи в ворота.

- Коли мне плохо, это не резон, чтобы вам не завтракать, - слегка улыбаясь, сказала больная доктору, который стоял у окна.

"Никому им до меня дела нет, - прибавила она про себя, как только доктор, тихим шагом отойдя от нее, рысью взбежал на ступени станции. - Им хорошо, так и все равно.