Триумф и трагедия Эразма Роттердамского   ::   Цвейг Стефан

Тогда узколобый фанатизм представлялся его смягчившейсядуше скорей прискорбной умственной ограниченностью, одним из бесчисленных проявлений "stultitia" 1, тысячу форм и разновидностей которой он так блистательно разобрал и осмеял в своей "Похвале глупости". Свободный от предрассудков, он был готов с пониманием и сочувствием отнестись даже к злейшему своему врагу. Но в глубине души Эразм всегда знал, что его собственный, столь уязвимый мир, сама его жизнь будут разбиты этим злым духом природы человеческой - фанатизмом. Ибо призванием и смыслом жизни Эразма было гармонически примирять противоречия в духе гуманности. Он по природе был натурой связующей, или, если воспользоваться выражением Гете, которого сближает с Эразмом неприятие любых крайностей, "коммуникативной". Всякое насилие, всякая смута и мрачная распря, захватывающие множество людей, нарушали, по его понятиям, ясность Мирового разума, смиренным и верным посланцем которого он себя ощущал; особенно же несовместимой с нравственным человеческим чувством представлялась ему война, этот самый грубый и жестокий способ разрешения внутренних противоречий. Сила его терпеливого гения заключалась в редкостной способности смягчать конфликты, проявляя добрую волю и понимание, прояснять смутное, упорядочивать запутанное, связывать разорванное, выявлять в обособленном то общее, что может объединять, и современники с благодарностью называли это неустанное стремление добиваться согласия просто - "эразмовский дух". Он бы хотел, чтоб дух этот воцарился во всем мире.