JК
Трубка снайпера :: Зарубин Сергей Михайлович
Страница: 191 из 270Вражеская пуля прошла через линзы снайперской винтовки Санжиева, пробила солдату переносицу, вышла в висок и застряла в плече Номоконова. Рванул свою гимнастёрку Номоконов, схватился за плечо и выдавил пулю — чёрную, тяжёлую, положил в карман. Окровавленным плечом он отодвинул в сторону убитого товарища, осторожно выглянул, стал целиться в чёрный просвет между гусеницами, откуда блеснула зловещая молния — там был враг, и, плавно нажав спусковой крючок, выстрелил.
С другой стороны трактора мигнул огонёк, пуля с треском ударила в самый краешек амбразуры, запорошила пылью глаза. Снова блеснула молния — уже с другого места. Номоконов чуть высунул руку и ощупал отметины на валуне: пули легли рядышком. Ушлый фашист пришёл, «профессор войны»! Солнце спускалось за гору, и немец торопился. Пули скалывали края амбразуры, рикошетили, со зловещим пением уходили в вышину. Номоконов отодвинулся в сторону, просунул винтовку в амбразуру и, не целясь, спустил курок.
«Мы живы, фашист! — сказал он выстрелом. — Ползая за железом, ты меняешь позицию — в этом твоё преимущество. Темнеет, не поймать на мушку твою голову. Не стало отца у бурятского парнишки, но этого ты, видать, не знаешь. Стреляй, только не возьмёшь меня, а сам наверняка живёшь последний день! Утром снова встретимся — поединок только начинается! Я не уйду. Отнесу убитого товарища и сразу же вернусь. Завтра вы опять услышите свист моих пуль, здесь же распрощается с жизнью не один фашист. Придёшь!».
Стемнело. Номоконов выбрался из-под валуна, подхватил Санжиева за холодные руки и поволок к своей траншее.
С другой стороны трактора мигнул огонёк, пуля с треском ударила в самый краешек амбразуры, запорошила пылью глаза. Снова блеснула молния — уже с другого места. Номоконов чуть высунул руку и ощупал отметины на валуне: пули легли рядышком. Ушлый фашист пришёл, «профессор войны»! Солнце спускалось за гору, и немец торопился. Пули скалывали края амбразуры, рикошетили, со зловещим пением уходили в вышину. Номоконов отодвинулся в сторону, просунул винтовку в амбразуру и, не целясь, спустил курок.
«Мы живы, фашист! — сказал он выстрелом. — Ползая за железом, ты меняешь позицию — в этом твоё преимущество. Темнеет, не поймать на мушку твою голову. Не стало отца у бурятского парнишки, но этого ты, видать, не знаешь. Стреляй, только не возьмёшь меня, а сам наверняка живёшь последний день! Утром снова встретимся — поединок только начинается! Я не уйду. Отнесу убитого товарища и сразу же вернусь. Завтра вы опять услышите свист моих пуль, здесь же распрощается с жизнью не один фашист. Придёшь!».
Стемнело. Номоконов выбрался из-под валуна, подхватил Санжиева за холодные руки и поволок к своей траншее.