Трубка снайпера   ::   Зарубин Сергей Михайлович

Этого первой пулей сбил, висит.

— Ужинайте, отдыхайте и на рассвете снова туда. — Репин что-то отметил в блокноте. — Глаз с бугра не спускайте.

— Есть!

Вошёл молодой сухощавый человек с ёжиком седых волос на непокрытой голове. Неторопливо поставил винтовку в пирамиду, нахмурился:

— Опять пусто, товарищ лейтенант.

— Ничего, ничего, Канатов, — подбодрил Репин. — Сегодня не пришли — завтра обязательно выйдут. Не зря посылаю к озеру: хорошо постреляете.

Усталый, но радостный зашёл в блиндаж Тагон Санжиев, доложил об успехе:

— Планировщиков прикончил.

— Кого-кого?

— Вплотную подползли, — рассказал Санжиев. — Двое. Бинокли вынули, бумагу. Однако нашу землю делили, план делали. Обоих убил, на виду остались.

— Так и запишем, — сказал Репин. — Немецкие артиллерийские разведчики, проводившие засечку целей, уничтожены. По глазам бейте этих планировщиков, Санжиев, по буссолям и биноклям! Нечего им смотреть на наши высоты.

— Есть, лейтенант!

А вот и старший сержант Николай Юшманов явился. Кое-что узнал о нем Номоконов. В ведомости «Смерть захватчикам» против его фамилии стоит самая большая цифра. Санжиев говорил, что человек, который бьёт фашистов лучше всех, тоже земляк — якут. В скитаниях близ Олекмы и Алдана приходилось Номоконову встречаться с якутами. Закалённый народ, твёрдый, спокойный —тоже с узкими глазами.