JК
Трудная любовь :: Давыдычев Лев Иванович
Страница: 211 из 285Даже мировые события. Но с каких пор человеческие переживания стали мелочами? Извини, но меня поражает твое невнимание к людям. Вышвырнул из редакции молодого способного журналиста…
– Не вышвырнул, а уволил.
– Вышвырнул! – Полуяров встал. – Надо кончать эту волынку! Если слушаться совести, я должен идти в обком и сказать, что тебя пора снимать с работы. Не могу больше терпеть. Мешаем мы друг другу, не понимаем друг друга. Либо ты прав, либо я. Надо разобраться.
Копытов снял очки, покрутил их в руках, помолчал и сказал убежденно:
– Мы не в частной лавочке, Паша. Нельзя нам, понимаешь ли, лирикой разной заниматься. Какие тут могут быть переживания, когда работа – главное? Кому какое дело, что у Копытова, например, дома дела неважные? Он обязан газетой руководить. Это с него и спрашивают. Мы с тобой не муж и жена, а руководители идеологической организации, коммунисты. Нас партия на ответственный пост поставила. А ты: не сошлись характерами. Смешно!
– Грустно. Партия на пост поставила, партия и снимет.
– Ты брось! – буркнул Копытов, отвернувшись. – Ты партию не трогай. Я за нее, знаешь, сколько сил отдал! Ты брось философией заниматься, работай. – Копытов помолчал и спросил с сожалением: – И ты… как это?
– Брут?
– Вот-вот…
Дверь с шумом растворилась, ударилась о стену. На пороге стояла Маро.
– Ты что?! – закричал Копытов. – Чего надо? Маро, четко отстукивая каблуками, подошла и положила на стол листок бумаги.
– Не вышвырнул, а уволил.
– Вышвырнул! – Полуяров встал. – Надо кончать эту волынку! Если слушаться совести, я должен идти в обком и сказать, что тебя пора снимать с работы. Не могу больше терпеть. Мешаем мы друг другу, не понимаем друг друга. Либо ты прав, либо я. Надо разобраться.
Копытов снял очки, покрутил их в руках, помолчал и сказал убежденно:
– Мы не в частной лавочке, Паша. Нельзя нам, понимаешь ли, лирикой разной заниматься. Какие тут могут быть переживания, когда работа – главное? Кому какое дело, что у Копытова, например, дома дела неважные? Он обязан газетой руководить. Это с него и спрашивают. Мы с тобой не муж и жена, а руководители идеологической организации, коммунисты. Нас партия на ответственный пост поставила. А ты: не сошлись характерами. Смешно!
– Грустно. Партия на пост поставила, партия и снимет.
– Ты брось! – буркнул Копытов, отвернувшись. – Ты партию не трогай. Я за нее, знаешь, сколько сил отдал! Ты брось философией заниматься, работай. – Копытов помолчал и спросил с сожалением: – И ты… как это?
– Брут?
– Вот-вот…
Дверь с шумом растворилась, ударилась о стену. На пороге стояла Маро.
– Ты что?! – закричал Копытов. – Чего надо? Маро, четко отстукивая каблуками, подошла и положила на стол листок бумаги.