Трудный рейс Алибалы   ::   Аббасзаде Гусейн

Садых взял сторону Дадаша и сказал:

- Ну, Алибала-даи, точным можно быть, но не надо мелочиться, положи деньги в карман, да и дело с концом

- Ради бога, бери, и не будем больше говорить об этом. Я же знаю, как вы зарабатываете.

И взглянул на Садыха. Значит, Садых рассказал Дадашу, что ему трудно живется. Привык ныть и стонать Но стонет-то Садых, а не он, Алибала!

Разнося чай, Садых всегда задерживается в купе, заводит задушевные беседы и как бы между прочим дает понять, какая у него большая семья, сколько нехваток г как трудно выкручиваться при таком низком заработке как у проводника. И пассажиры не оставались глухими к этому. Расплачиваясь за чай, они давали и Садыху "на чай", и давали порой весьма щедро. Словом, Садых "подрабатывал". В начале их совместной работы Алибала не знал о проделках Садыха. Но однажды ему зачем-то понадобился напарник, и он пошел за Садыхом. Тот сидел в купе и распространялся о своем тяжелом материальном положении. Алибала не стал упрекать Садыха при пассажирах, но когда они вернулись в служебное купе, сказал без обиняков: "Ты что перед первыми встречными выкладываешься? Как бы ни трудно тебе жилось, ты все-таки не нищий и не так беден, как говоришь. Ты молодой, стыдно так поступать, надо думать о своем достоинстве". Садых усмехнулся и доверительно сказал: "Алибала-даи, вы не знаете, почему я так делаю. Если узнаете, не станете сердиться. Это тактический ход. Денег у пассажиров побольше, чем у нас, не беда, если перекинут рубль-другой. Я говорю: семья... Не говорю: большая. Нас трое: жена, ребенок и я.