Тысяча жизней. Ода кризису зрелого возраста   ::   Кригер Борис

Лень для меня – это неспособность естественно и самозабвенно приняться за любой труд и рутинно выполнять его честно и добросовестно. Втайне я уважаю таких людей – да-да, тех самых пахарей, идущих за плугом на кубинских полях. Мне тоже очень хотелось сунуть свое наглое серебряное песо в мозолистую руку работяги и пойти немного за плугом, ощутить тяжкий и неподъемный для меня труд пахаря. Это вовсе не было бы показателем того, что я якобы излечился от лени. Пару шагов за плугом – это ничто, это пыль, о которой нечего и говорить. А попробовать всю жизнь, каждый божий день делать нудную, тяжелую, подчас раздавливающую, убивающую работу и при этом быть счастливым, и чувствовать себя на своем месте… Я зову этих людей чернью? Сам я чернь после этого. Кроме тихой зависти и уважения такой труд, на грани медитации и единения с вселенной, вызвать ничего не может. А ковыряться в навозе? – спросите вы. Пусть в навозе, лишь бы не презирая самого себя. Конечно, одна только лень не смогла бы вырвать меня из простой опоечной действительности поломытия. Тщеславие, властолюбие и многие другие пороки по списку толкали меня вперед и притащили туда, где я нахожусь сейчас, – где-то на пути между рождением и смертью. Лишь с этой точкой отсчета трудно поспорить в моем сегодняшнем положении.

Я говорю – не надо бороться со своими пороками… Как с ними бороться? Как только я заставляю себя работать на наскучившей или кажущейся мне бесполезной работе, я прихожу в бешенство, я страдаю настолько остро, что появляется желание вообще не быть, не существовать.