Воровская честь   ::   Арчер Джеффри

— Так что если мы поедем этим путём, нам придётсяпересекать границу в Киркуке, — сказал он наконец, — где обе стороны могут оказаться не вполне дружественными.

Старейшина стал что-то быстро говорить племяннику, настоятельно тыкая пальцем в Киркук.

— Мой дядя говорит, что Киркук — это наш самый верный шанс. Большинство населения там курды, которые ненавидят Саддама Хусейна лютой ненавистью. Там даже иракские солдаты перебегают на другую сторону и присоединяются к курдским партизанам.

— Но как они узнают, на чьей мы стороне? — спросил Скотт.

— Мой дядя позаботится об этом, и, когда мы доберёмся до границы, они сделают все, чтобы помочь нам перебраться через неё. Это неофициальная граница, но за ней мы будем в безопасности.

— Похоже, что курды — наш единственный шанс, — сказала Ханна, внимательно слушавшая разговор. — Особенно если они поверят, что нашей главной задачей являлось устранение Саддама.

— Это может сработать, сэр, — сказал Кохен. — Если не подведёт машина.

— Вы механик, Кохен, поэтому только вам судить об этом.

Когда Азиз перевёл слова Скотта, старейшина встал из-за стола и провёл их в заднюю часть дома, где находился большой продолговатый предмет, накрытый чёрной тканью. Они с Азизом сняли покрывало, и Скотт не поверил своим глазам.

— Розовый «кадиллак»? — воскликнул он.

— Классическая модель седана для сельской местности 1956 года, если точнее, — сказал Кохен, потирая от удовольствия руки.