Воровская корона   ::   Сухов Евгений

— А чего тут рассказывать, Константин Петрович, в прошлом месяце я в Питер ездил, к своей тетушке. Да прежде на Сенной базар заскочил. А тут легавые налетели, ну и я попал в облаву… Паспорт-то при мне был. Через пару деньков выпустили. А только со мной человечек один попался, который с Хрящом в больших приятелях был, не одно дело вместе обстряпали, я его еще по царской каторге знаю. Так вот он сказал, что Хряща повязали за день до облавы на одной блатхате.

Бродяга перевел взгляд на побледневшего Кота и умолк.

— Дальше говори, — потребовал Фомич.

— В тот день они вместе были, скупщика ждали, только вместо маклака легавые табуном пожаловали. Мой кореш-то успел выпрыгнуть в окно, а Хрящу не повезло, повязали.

— А что потом с твоим корешом стало, после того как его замели? — спросил Фомич.

Бродяга неожиданно воздел глаза к небу и широко, во всю грудь перекрестился.

— А неделей позже я прочитал в «Невском вестнике», что моего другана к стенке поставили. Вот так-то!

— Да уж, с этим они не тянут. Так что же ты нам пропоешь на это… гость ты наш питерский? — проворковал с угрозой Костя Фомич.

Васька Кот выбрал кусок селедки пожирнее и отправил его в рот. Кто знает, что там будет через минуту, а тут хоть поешь досыта. После чего запил ее водкой, удовлетворенно крякнув, и сказал, поставив стакан на стол:

— Знаю, о ком говоришь. Это Мишка Рыжий. Он с Макаром Хрящом приятельствовал.

— Верно! — непонятно почему возликовал бродяга.

— Заткнись! — цыкнул на него Костя Фомич.