У   ::   Иванов Всеволод

Не на ком, а у кого-то!

Мне вспомнился разговор Жаворонкова и дяди Савелия, зеленая поддевка Черпанова, броше-нная вчера доктором фраза о костюме, но из-за сегодняшнего моего легкомыслия я постеснялся высказать свои соображения. Да и затем, велика ли штука костюм, чтоб стоило из-за него отни-мать время у занятого человека?

- Дрянь какая-нибудь, Леон Ионыч.

- Дрянь на себя бы надели. А вдруг проплывет мимо мировая вещь? - Он пренебрежитель-но потряс синие свои штаны.- Решето, положительное решето, а не материя.

Он приволок меня уже к дверям дочерей Степаниды Константиновны. Говор многих голосов, шум передвигаемых стульев, топот ног - все это заставило меня пробираться дальше. Черпанов припер меня к двери:

- Вне ядра так вне ядра, Егор Егорыч. Кройте сюда и узнавайте, какие там слухи насчет костюма и откуда он. Вот вам работа на сегодняшнее число.

- Неудобно, Леон Ионыч.

- Чего неудобного? Они же на днях будут нашими подчиненными. Нашли перед кем стесняться?

И он толкнул меня в дверь.

Я перелетел через порог и упал на мощные руки Людмилы Львовны.

Она нежно помогла мне сесть.

Комната, занимаемая сестрами, удивляла какой-то бесстыдной бедностью: три доски на кир-пичах - кровать Людмилы, ситцевый матрац, покрывающий громадный жестяной сундук - Су-санны, сорокаведерная бочка взамен стола - и все. Открытка, изображающая невесту под венцом, украшала сосновую перегородку. В перевернутой бочке сидел Мазурский, на кровати ничком, задрав к потолку толстенькие ножки, курил Ларвин.