У   ::   Иванов Всеволод

Я занял поросенка для закуски, а часы я отдам Ларвину, а поросенка сожрали.- Он впал в обычную свою озлобленность.- И вообще, что такое счастье, Леон Ионыч? Вот вы говорите, полное счастье, а по-моему, мне при полном счастье никак жить невозможно. Кто же при полном счастье будет в карты играть? Слышали ль вы, чтоб когда-либо влюбленные, не до того, когда они объяснились, а когда получили полное счастье, играли в карты, хотя бы в покер? Нет, они пользуются своим счастьем. Исчезнут карты в вашем строитель-стве, Леон Ионыч!

- Зачем же, но невинные карты могут остаться? Скажем, в подкидные дураки.

- Не будет. Если человек счастлив, то он и подкидным дураком не пожелает быть! И, кроме того, если имущество общее, то на что же играть?

- А по носу бить? Любопытно.

- Разве что по носу. И зачем тебе костюм, если полное счастье? Может быть, ты Егор Егоры-ча желаешь одеть? Так ему все к лицу. Но, вот что. Ты мне по рублю дашь за человека. Двести десять рублей, а я тебе тогда и анкеты заполню, а то не буду заполнять.

- Дам. Но за каким чертом тебе надо было продавать костюм? Насель? Это с которым вы сегодня плавали? Препротивная фигурка. Книжками торгует? Придется к Населю идти.

Трошин повторил с озлобленностью:

- Ну, у этого не получите, он ни в карты, ни вина, за ним никаких грехов нету.

- Найдем и у него грехи. Пошли. Ты насчет представителей в комиссию подумай и свяжись с Егор Егорычем.

Я мучительно раздумывал.