У   ::   Иванов Всеволод

Что же касается вашего предположения о Леоне Ионыче, то зачем же на такую ораву такую мощную силу тратить?

- Вы, что же, думаете, что ваши дела мелки или просто вас забрать, вы все и выскажете.

- Зачем высказывать? Мы тоже люди твердые, мы не интеллигенты. Да нет, нельзя, говорю, идею тратить зря, не будет наша власть. Они миллиона не пожалеют, пропадай, дескать, а идею тратить не будут, а ведь у Леона Ионыча, согласитесь, крупная идея.

- Идея крупная.

- И государственная?

- И государственная.

- Следовательно, государство к нам подошло с известного конца. Что же, мы государству благодарны и будем работать. Я, например,- путешествия люблю, но так как теперь открывать нечего и последний путешественник был Пржевальский,- путешествием называется и открывать земли, где говорят не на ваших языках и люди все слабые.

- А как же насчет полюса?

Доктор ухмыльнулся.

- Итак, вы отказываетесь от путешествия?

- Отказываюсь. Я люблю военную жизнь. Я могу комбинат, например, охранять, комендан-том быть.

- Теперь разрешите, Ларвин, задать вам вопрос. А любовью вы в вашем клубе, кафе и вообще здесь никак не были связаны?

- Да, да,- встрепенулся доктор и поднял ладонь в уровень со своим лицом.- Ведь у вас же есть невеста?

- Ну какая же это невеста? Перекидная сума это, а не невеста. Мне Мазурский говорит: уступи!

- Кого, Людмилу? Негодяй. Такая невеста!

- Да нет, не Людмилу, а Сусанну. Вначале я себе Сусанну наметил и до известных степеней проверил, все-таки надо было родниться, что ли, в доме, соображения чисто коммерческие, а Мазурский - мне станок нужен был...