У   ::   Иванов Всеволод

Зачем вы этого чудака привели с собой и при нем я должна вам объясняться в своей любви.

Она засмеялась.

- Я уже понимал, когда впервые шел сюда, не в вашу комнату, а к вашему дому, что любовь наша будет несчастна. И вот теперь вышло так, что я должен отказаться от любви. Я не могу ее купить.

- За кого?

- За ваших братьев. Они были там?

- Нет, их не было. А впрочем, были. Были. Вот и нет братьев. Теперь принимаете любовь?

- Нет, торг продолжается.

- Мы привыкли торговаться.

Она встала.

- Что же мне, подушку брать, одеяло, а зубной порошок?

- Повторяю, я не агент.

- Ну, тогда бегите скорей в милицию.

- Нет, я думаю, что судить вас будут только двое: я и Егор Егорыч, и заранее можно сказать, что приговор будет оправдательный. Вы говорите, что ничего в комнате не было взято. Я вам верю. А Мазурский был с вами?

- Нет. Его зря арестовали, да и освободили.

- Совершенно верно. Никто не знает, что вы были. Но преступление состоит в том, что люди сошли с ума.

- Да я их и не любила вовсе.

- Я думаю, что вы поможете их вылечить, вы знали лучше, чем кто-либо, их характеры и стремления. Почему не осталось ни одной записки?

- Я не люблю писать, да и братья не велели. Раз вы меня освободите, мне наплевать, мне только сидеть не хочется: молодость пройдет, да и мода на короткие юбки, а у меня ноги хорошие. Видите? - Она показала ногу.- Только я не пойду в больницу, я не люблю сумасшедших, я про вас тоже думаю, что вы сумасшедший.