У   ::   Иванов Всеволод

Назвать "ветреностью" дело психологического учения; шипеть на то, что любимая девушка одевается, советуется с матерью, братьями, с отцом - он у ней инвалид - 2-й категории, переходящей в 1-ую! - а с такими людьми, знаете, как надо осторожно говорить: советуется с сестрой своей Людмилой Львовной, "той, которую вы обозвали сверломи шлюпкой"; девушки склонны к колебанию, да, наконец, просто встретиться и разгова-ривать в этой комнате, где и выпрямиться невозможно,- смешно, здесь надо бы подобрать какие-то особенные выражения. Вдобавок тут торчит третье лицо, бурчащее, бушующее, не умеющее смекать, в чем дело. Нет, зачем же, уходить нельзя, теперь, после намека, вы сами догадаетесь, когда нужно уйти. Прибой ее страсти сгонит вас, как разбитую рюмку, оставленную на берегу после морского пикника!

Я возразил ему, что, судя по его сравнениям, его прошлое рассматриваю я не выше прошлого содержателя шинка.

- Не совсем так,- сказал он.- Но у вас есть данные к анализу, Егор Егорыч. На короткое время я был выдвинут, как директор винокуренного завода. Все же меня больше прельщал универ-ситет.

В такой ленивой беседе мы провели часа четыре. Скрипнула дверь. Доктор поднял ладонь к лицу. Я вскочил и стукнулся черепом об окно.

- Не тормозите своих чувств, Егор Егорыч,- сказал доктор наставительно.- Держитесь бравурно. Она поймет.

В дверях показалась широкая и квадратная, словно письменный ящик, голова цвета картофе-льного пюре с вялым носиком, похожим на молочный детский рожок. Киселеобразный рот рас-крылся; плоская, длинная атлетическая рука протянулась к нам с явным приветствием.

- Браво! Прекрасно! Молодец! - крикнул доктор.- Если б вы нам не мешали спать.