Уайнсбург, Огаё   ::   Андерсон Шервуд

Ты посмотри, в каком сюртукеотец щеголяет по городу, и ведь главное, думает, вырядился, как на бал... А отчего он себе другой не купит? Невелик расход... Я-то знаю отчего... Отец у нас вообще не понимает что к чему. И мать не понимала... Вот Мэйбл у нас другая. Она понимает, да только все молчит... А я не буду молчать! Довольно на меня глаза пялили... Ты думаешь, Мук, что отец видит, какой у него магазин? Не магазин это - свалка разного хлама... Ему это и в голову не приходит... Иной раз забеспокоится, отчего нет покупателей, а что толку? Уйдет и, глядишь, какую-нибудь дрянь тащит... А по вечерам сидит у печки и уверяет, что дела пойдут на лад. Ему все нипочем. Чудак он... Что ему беспокоиться? Он же ничего в этом не смыслит.

Волнение Элмера все нарастало.

- Отец не смыслит, зато я смыслю! - крикнул он и уставился на тупое, равнодушное лицо дурачка Мука. - Я все отлично понимаю. Не могу я так больше... Когда мы жили на ферме, все было по-другому... Днем наработаешься, ночью завалишься спать, и люди перед тобой не мельтешат целый день, и мысли не лезут в голову... Не то что теперь. Теперь в городе пойдешь вечерком на почту или на станцию сходишь встретить поезд, и никто с тобой словом не перекинется. Стоят да языки чешут, а со мной ни слова. И тогда я себе таким чудаком кажусь... И язык у меня словно отнимается. И я ухожу. Так ничего им и сказать не могу. Не могу, хоть ты тресни.

Элмер больше не владел собой.

- Хватит! - рявкнул он, уставившись на голые ветви деревьев. - Сил моих нет все это терпеть.