Уайнсбург, Огаё   ::   Андерсон Шервуд

С Главной улицы доносился мужской смех. С шумом захлопывалась дверь багажной камеры. Джордж Уилард поднимался и, не глядя, нащупывал дверную ручку. Случалось, что он в темноте наталкивался на стул и со скрипом волочил его по полу. У окна сидела больная женщина, неподвижная, безучастная. Ее белые, бескровные руки бессильно свисали с подлокотников кресла.

- Пойди погуляй с товарищами, - говорила она, стараясь нарушить неловкое молчание. - Хватит тебе сидеть взаперти.

- Что ж, я, пожалуй, пройдусь, - смущенно запинаясь, отвечал Джордж.

Летом постояльцы гостиницы "Новый дом Уиларда" обычно покидали свой временный приют. Однажды июльским вечером, когда длинные коридоры опустевшего дома, освещенные тусклыми керосиновыми лампами, тонули во мраке, с Элизабет Уилард случилось происшествие. Уже несколько дней она лежала в постели больная, а сын все не приходил ее проведать. Она тревожилась. Тревога разожгла догоравшие в ней искры жизни, и они вспыхнули пламенем. Она поднялась с постели, оделась и, вся дрожа от обуревавших ее страхов, торопливо направилась по коридору к комнате сына. Она шла, тяжело дыша, то и дело прислоняясь к стене; она ускоряла шаг, браня себя в то же время за нелепые опасения.

"Наверно, мальчик занят своими делами, - успокаивала она себя. - Вот и все. Может быть, по вечерам он уже гуляет с девушками".