Убийство Михоэлса   ::   Левашов Виктор

Вошел Поскребышев. Берия спрашивает, можно ли ему приехать. Он сейчас у себя, на Лубянке. Сталин кивнул: жду.

Поскребышев вышел. Сталин распотрошил папиросу "Герцеговина Флор" и ее табаком набил трубку. На людях он курил только трубку. Наедине и среди своих - когда как. Под настроение. То трубку, то папиросы. А когда нужно было подумать, предпочитал трубку. Она помогала думать.

Так называемый еврейский вопрос.

Черт бы их, этих евреев, побрал. Неудобный был вопрос. Раздражающий. Как песчинка в ботинке. Еще до революции он его донимал. И потом, когда был наркомом по делам национальностей. Удружили товарищи. Раз грузин, значит, должен быть специалистом по национальной политике. Надо так надо, он подчиняется партийной дисциплине. Сколько потратил времени на "Марксизм и национальный вопрос"! Вот тут первый раз и ощутил эту песчинку в ботинке.

Что такое нация? По Марксу, Энгельсу, Ленину - не вопрос: "Историческая общность людей, складывающаяся в ходе формирования их территории, экономических связей и пр.".

А что такое народность? Тоже не вопрос: "Исторически сложившаяся языковая, территориальная, экономическая и культурная общность людей, предшествующая нации".

Все вроде ясно. Русские - нация. Чукчи - народность.