Учитель танцев (третья скрижаль завета)   ::   де Куатьэ Анхель

Расчувствовавшись, Нерон театрально рыдал на плече своего любимца:

— Петроний, Петроний!

Петроний и сам любил закатывать истерики, но истерики императора выводили его из себя. Венценосный впадал в них всякий раз, когда от него требовалась решительность и серьезность! Петроний рассматривал истерику — как один из способов развлечься. А сейчас было не до развлечений. Решается вопрос жизни и смерти. Нужно спасать положение!

— О божественный, — Петроний выглядел собранным и озабоченным, — правду ли говорят, что ты отменил запланированные торжества?

— Петроний, Петроний, — жалобно тара торил Нерон, — а что делать?.. Народ в та ком состоянии! Я боюсь даже и думать, как они меня встретят, когда я появлюсь в ложе нового амфитеатра! Это немыслимо! Они ра зорвут меня на куски!

— Никто не тронет императора! Не посмеют! — с искусственным восторгом выкрикнул Петроний, а потом добавил, гипнотически уставившись Нерону в глаза: — Да и преторианцы во главе с Флавом верны тебе, как псы, божественный. После того, как ты устранил Катулла, твоя охрана не вызывает никаких подозрений.

Вспомнив о последнем заговоре с участием Катулла, Нерон, наконец, пришел в себя:

— Да, я отменил торжества! — сказал он с наигранной твердостью, завернулся в халат и, воображая себя не то какой-то дивой, не то величайшим героем, поплыл своим грузным, бесформенным телом в сторону окна.

— Этого нельзя допустить! — Петроний чуть не сорвался на фальцет.

— Почему? — Нерон повернулся к Петронию и посмотрел на него с удивлением пяти летнего ребенка.