Улей   ::   Села Камило Хосе

— Брат ваш был хорошим человеком, упокой Господь его душу!

— Еще бы! Не был бы он хорошим, он бы душу из вас выколотил.

— И то правда!

— Я думаю! Но я всегда говорю: в нашей жизни надо быть терпимым.

Сардина не ответил. А про себя подумал, что дон Бруно — вполне современный человек.

«Вот это мне нравится! Мировой дядька, по-настоящему современный! Хотим мы или не хотим, а таков дух времени, ничего не попишешь!»

Дона Рикардо Сорбедо не очень-то убеждали аргументы его подруги.

— Может, и так, малышка, но пока эта музыка тянется, мне ведь надо чем-то наполнять желудок, как ты думаешь?

— Все равно побереги нервы, не горячись, не стоит того. Вспомни поговорку: самая страшная беда, и та не на года.

Когда происходил этот разговор, дон Рикардо Сорбедо и Марибель сидели в кабачке на улице Майор, напротив Управления полиции, за двумя рюмками белого вина. У Марибели завелась песета, и она предложила дону Рикардо:

— Зайдем куда-нибудь, выпьем белого. Надоело мне бродить по улицам и мерзнуть.

— Ладно, пойдем куда хочешь.

Парочка поджидала друга дона Рикардо, молодого поэта, который иногда угощал их кофе с молоком и даже с булочкой. Друг дона Рикардо, юноша по имени Рамон Маэльо, не то чтобы купался в роскоши, но и голодать по-настоящему не голодал. Жил он в семье и всегда как-то устраивался, чтобы в кармане было несколько песет.