Страница:
250 из 422
— Что случилось, Марина?
— Ничего особенного.
6
Старшему Симакову было четырнадцать. Младшему — три. Между ними — две бледные девочки. У одной — тонкая, иссохшая рука.
На столе лежали корки хлеба, несколько малосольных огурцов, стоял большой чайник со следами копоти на боках.
Из угла раздался хрипловатый голос:
— Кого там принесло?
— Ничего, тетя, вы не пугайтесь. Это мама... Она у нас больная.
Возле Марины стояла девочка с большими серыми глазами и льняными волосиками, свисавшими на худенькую и грязную шею.
— Не волнуйтесь, свои. Поговорить с вами хочу...
— О чем говорить-то?
На кровати приподнялась женщина с потухшими глазами. Марина ее где-то встречала.
— Я все знаю, — сказала Марина торопливо, подсаживаясь к женщине. — Горе у вас.
— Как случилось, так тому и быть. Теперь мы с немцами дружим. Подарочек вот небольшой хотим сделать. Гена, покажи тете удочки... Мой сам делал, рукояточки, поглядите-ка, пробковые!
Женщина покачивалась из стороны в сторону, и Марине стало жутко. Она быстро вытащила из плетенки снедь, что принесла: сало, хлеб, сахар.
— Берите... Это вам от товарищей мужа. Они вас не оставят.
— Уже оставили! — воскликнула женщина. — Дышат они, жрут, пьют, курят... а мой-то уже ничего...
— Война, — проговорила Марина, когда Симакова раздала еду детям. — Война идет, люди гибнут и на фронте, и в тылу...
— Здесь войны нету! — сказала Симакова — Здесь сто лет можно было жить мирно. Здесь власть.
|< Пред. 248 249 250 251 252 След. >|