Страница:
280 из 422
Охрана усилена, и меня едва пропустили. Все пересмотрели в инструменте, а у меня душа в пятки ушла. Может, и не с той причины, что я передала людям. Кольцо колбасы копченой, что с него за шум, скажи, пожалуйста, или с записки родительской?.. Освежить? Одеколон?
— Обойдемся, барышня, своим запахом.
— Что-то ты поскупел. Тот раз щедрее был.
— Ладно, дуй одеколоном, мать честная. Больно кровью пахнет наша житуха. Может, одеколон твой те запахи перебьет, а?
— Не пойму я таких разговоров. Давать одеколон?
— Давай.
— Не к барышне ли собрался?
— Ты же не примешь? А других знакомых у меня нет.
— Занятая я, сказала тебе, — она обдала его густой струей слабоватого, разведенного одеколона и затем, обмахнув салфеточкой и стерев с лица остатки пахучей влаги, припудрила ваткой щеки. — А парень ты, в общем, стоящий. Есть у меня подружка, может, придешь-таки, познакомлю. Чем занимаешься-то?
— На бойне я.
— Врешь, неправда.
— Крест святой.
— То-то, смотрю, какой гладкий.
— Отборным мясом питаюсь, чего уж там.
Парикмахерша усмехнулась и сняла салфетку с груди клиента:
— Готово.
— Сколько прикажете?
Она помолчала, и подстриженные брови ее чуть вздрогнули. Взгляд метнулся туда, сюда. В парикмахерской было безлюдно, товарки ее судачили в ожидалке.
— С меня еще сдача полагается, — сказала она. — Получи и уходи, живо.
Она сунула в руку Рудого монету.
Скрывшись за углом, он разжал кулак.
|< Пред. 278 279 280 281 282 След. >|