Уста и чаша   ::   Диккенс Чарльз

- Говоря как торговец известью... - начал Юджин.

- На что, как вам известно, вы имеете право больше всякого другого, подхватил инспектор.

- Надеюсь, что так, - сказал Юджин, - мой отец торговал известью раньше меня, а дед и того раньше; в сущности, уже несколько поколений нашей семьи сидит по уши в извести, - но если эту пропавшую известь разыскать, не припутывая к делу молодую родственницу знакомого вам господина, торгующего известью (которая мне дороже жизни), то это, мне кажется, будет более приемлемым для всех участвующих в деле, то есть для всех предпринимателей.

- Мне тоже это было бы гораздо приятнее, - сказал Лайтвуд, со смехом отталкивая своего приятеля в сторону.

- Будет сделано, господа, если только это возможно, - невозмутимо отвечал инспектор. - С моей стороны, нет никакого желания причинить горе этой особе. Право, я ей даже сочувствую.

- Там был еще и мальчик, - заметил Юджин. - Он все еще здесь?

- Нет, - отвечал инспектор. - Он ушел с разработок. Насчет него распорядились иначе.

- Значит, она останется одна? - спросил Юджин.

- Она останется одна, - ответил инспектор.

Появился Боб с дымящимся кувшином в руках, и это положило конец разговору. Но, хотя от кувшина исходил восхитительный аромат, его содержимое не получило еще той окончательной отделки, которой у "Шести Веселых Грузчиков" весьма удачно завершалось приготовление хереса при такой оказии.