Утешитель   ::   Адамацкий Игорь

Добродушный голос шефа, выспавшегося, насквозь уверенного в себе, жующего бутерброд с ветчиной, был незлобив и нелюбопытен.

– Скучаешь?

– Скучаю, – признался К. М.

– А что ж Толстой?

– Ни один граф в мире не избавляет от скуки.

– Ну, скучай помаленьку. Звонки были?

– Марина звонила.

– А чего? Опять, небось, ампулы в столе забыла?

– Да, просила занести к ней домой.

– А чего? Занеси. Она женщина интересная.

– Да я не в том смысле.

– И я не о том, – хохотнул шеф. – Увлекательная женщина. Несчастная, конечно, ну, так это большинство таких людей.

– Вы счастливых встречали? – спросил К. М. без интереса.

– Попадаются. Я счастливый. Еще некоторые.

– Завидую.

– А ты не завидуй. Мудрец сказал: хочешь быть счастливым – будь им. Каждый сам кузнец своего счастья. Если ты несчастлив, значит, ты не кузнец. Так говорит Канопус.

– Опять этот Канопус, – недовольно сказал К. М. – Второй раз про него слышу. Это тот, кто стихи на заказ лепит?

– Как, ты не знаешь Канопуса? Тогда ты ничего не знаешь. Неинтересно с тобой. Все. Бывай здоров, ханурик. Не унывай. С тобой весь наш дружный коллектив. И еще: особого рвения к работе не выказывай, это вредно. Можно здоровье надорвать.

Начтов исчез с линии, и снова стало скучно.

К. М. открыл окно и высунулся наружу. Для городского жителя, вспомнил он слова П. П., пейзаж есть знаковая система закрытых смыслов. Окно выходило в большой ровный двор, огороженный трехметровым забором.