Утрата   ::   Маканин Владимир

— Ах ты, красавица моя! — стал восторгаться Пекалов, так как выпивку и еду уже принесли, и никто им не мешал, и предчувствие было хорошее. — Красавица моя! А ведь забудешь меня, как только деньги мои истают, а? — Он смеялся: мол, еще не завтра они истают, смотри — и вытаскивал кипы бумажек и потрясал ими, хвастая.

Она молчала. Покусывала платок. Скромница. А, видно, понимала, что идет на убыль и что после сорения деньгами ему только и осталась она, Настя-солдатка, — он целовал ее, а она все скромничала, пока он не раздел силой, бубня о том, как, мол, нам хорошо, и как замечательно, и неужели в будущем люди этого хорошего в нас не поймут...

В густых сумерках он стал собираться, выпроводил Настю и спешно вышел. Он шел, пьяненький, и пьяной памятью огибал дома. На окраине прибавил шагу. Чуть ли не побежал. Только выйдя к реке, он понял, что ночь, и что, конечно, никто в такой час не роет, и чего это он спешил — ах да, проверить!

Гремя под сапогами речной галькой, он раздвигал руками кусты, а едва вышел к зеву подкопа — наткнулся на Ярыгу.

— Ну?.. Не разбежались?

— Нет. Спят вон, в кустах.

— Слава богу!

Шагнув на бугор, Пекалов сел там на камень и закурил, расслабившийся после спешки.

Ярыга стоял рядом и смотрел на реку.

— Все думаю — не затопит ли нас завтра? А может, не завтра, так послезавтра?

— Вот еще! — сказал Пекалов.