JК
В Солдатове у Лозового :: Можаев Борис Андреевич
Страница: 30 из 50Не колхоз, а универсальный магазин! – он приостановил коня и живо обернулся ко мне; лицо его озарилось какой-то лукавой, хитроватой и дерзкой усмешкой. – Может, слышали, как меня склоняют за свиней?
Я невольно улыбнулся, поддавшись его веселому настроению:
– Да, приходилось.
Мне вспомнилось, как второй секретарь обкома Турткарин сердито отчитывал Лозового заочно: «Председатель заносчивый, избалованный, недопонимает порой важности отдельных мероприятий, – он сцеплял свои смуглые маленькие руки и с укором глядел на меня. – Вы понимаете, он ликвидировал свиноферму?! Птицу не разводит!..»
– А ведь я в самом деле свиноферму ликвидировал. – Лозовой резким движением поводьев сбивает прядающего коня и смеется. – И кроликов… И птицеферму порешу. Но нам прощают: мы передовые. – Он вдруг становится серьезным и, показав хлыстом на дальние в синем мареве высоты, говорит другим тоном: – Видели, какая красота? Это все наше… Все – луга. Да какие?! Альпийские! В мире лучших не сыщешь. Самой природой ведено разводить здесь коров, коней, овец. А мне рекомендуют свиней, кроликов, уток… и даже черно-бурых лисиц.
– А не боитесь?
– Я человек отчаянный! – Он привстал на стременах и с гиканьем понесся к селу.
То, что произошло в Солдатове, особенно хорошо понимают сами колхозники, бывшие бригадиры или заведующие.
– Да ведь у нас тут каждый третий либо бригадиром был, либо учетчиком, не то кладовщиком или охранником.
Я невольно улыбнулся, поддавшись его веселому настроению:
– Да, приходилось.
Мне вспомнилось, как второй секретарь обкома Турткарин сердито отчитывал Лозового заочно: «Председатель заносчивый, избалованный, недопонимает порой важности отдельных мероприятий, – он сцеплял свои смуглые маленькие руки и с укором глядел на меня. – Вы понимаете, он ликвидировал свиноферму?! Птицу не разводит!..»
– А ведь я в самом деле свиноферму ликвидировал. – Лозовой резким движением поводьев сбивает прядающего коня и смеется. – И кроликов… И птицеферму порешу. Но нам прощают: мы передовые. – Он вдруг становится серьезным и, показав хлыстом на дальние в синем мареве высоты, говорит другим тоном: – Видели, какая красота? Это все наше… Все – луга. Да какие?! Альпийские! В мире лучших не сыщешь. Самой природой ведено разводить здесь коров, коней, овец. А мне рекомендуют свиней, кроликов, уток… и даже черно-бурых лисиц.
– А не боитесь?
– Я человек отчаянный! – Он привстал на стременах и с гиканьем понесся к селу.
То, что произошло в Солдатове, особенно хорошо понимают сами колхозники, бывшие бригадиры или заведующие.
– Да ведь у нас тут каждый третий либо бригадиром был, либо учетчиком, не то кладовщиком или охранником.