В долине Маленьких Зайчиков   ::   Рытхэу Юрий Сергеевич

От подступивших к горлу спазм Праву не мог произнести ни слова и только отгораживался рукой от стакана.

– Ну, как хотите, – вздохнул Кымытэгин. – А я выпью.

Пока он пил, Праву стоял отвернувшись.

После стакана горячего чая ему стало легче.

– Здорово мы вчера выпили.

– Пустяки, – заметил Кымытэгин. – Даже оставили.

Праву неловко было смотреть в глаза собутыльнику, но он все же осторожно спросил:

– Я, наверно, вел себя плохо?

– Пустяки, – повторил Кымытэгин. – Как всякий пьяный. Правда, несколько раз вспоминали одну девушку, но с кем этого не бывает! Я мог бы припомнить десяток, но не хочу. А Машу я знаю. Тоже мне – леди Гамильтон! Не стоит о ней жалеть.

– Что ж я говорил? – допытывался Праву.

– Ну что может пьяный говорить, то и говорили, – невозмутимо ответил Кымытэгин. – Честно говоря, я тоже плохо помню.

Он посмотрел на часы.

– Мне пора на работу. Может быть, вы останетесь? Отдохнете? А ключ занесете в канцелярию.

– Нет, пойду, – сказал Праву.

Коравье едва не плясал от радости, когда его выписывали из больницы. Надевая собственную одежду, он любовно, как обнову, разглаживал ее.

– Вот теперь я снова стал оленеводом! – сказал он, облачившись в кухлянку, торбаза и бережно натянув на голову малахай с голубой бисеринкой, пришитой к макушке.

Еще по дороге в аэропорт Коравье заговорил о своих планах:

– Уговорю все стойбище вступить в колхоз. Будем много работать, хорошо пасти стадо.