В круге первом (том 1)   ::   Солженицын Александр Исаевич

А в это самое время не менее довольный Руська обходил доверенных зэков и исповедывался им, что согласился быть стукачом из любви к спорту, из желания изучить методы МГБ и выявить подлинных стукачей. Другого подобного признания не помнили зэки, даже старые. Руську недоверчиво спрашивали - зачем он, рискуя головой, похваляется. Он отвечал: - А когда над этой сворой будет Нюрнбергский процесс, - вы за меня выступите свидетелями защиты. Из двадцати узнавших зэков каждый рассказал еще [378] одному-двум, - и никто не пошел и не донес куму! Уже одним этим полета людей утвердились выше подозрений. Событие с Руськой долго волновало шарашку. Мальчишке поверили. Верили ему и позже. Но, как всегда, у событий был свой внутренний ход. Шикин требовал {материалов}. Руське приходилось что-нибудь давать. Он обходил своих доверителей и жаловался: - Господа! Воображаете, сколько стучат другие, если я вот месяца не служу - а как Шикин жмет! Ну войдите в положение, подбросьте матерьяльчика! Одни отмахивались, другие подбрасывали. Единодушно было решено погубить некую даму, которая работала из жадности, чтоб умножить тысячи, приносимые мужем. Она держалась с зэками презрительно, высказывалась, что их надо перестрелять (говорила она так среди вольных девушек, но зэкам быстро стало известно) и сама завалила двоих - одного на связи с девушкой, другого - на изготовлении чемодана из казенных материалов. Руська бессовестно оболгал ее, что она берет от зэков письма на почту и ворует из шкафа конденсаторы.