В круге первом (том 2)   ::   Солженицын Александр Исаевич

Захватывающая эпопея кончилась победой Нержина: был снят с работы "кальсонный капитан", помощник начальника спецтюрьмы по хозчасти, и из подболточной муки на все население шарашки стали варить дважды в неделю дополнительную лапшу. Вспомнили тут и борьбу Нержина за увеличение воскресных прогулок, которая кончилась, однако, поражением. Напротив, сам Нержин плохо слушал эти эпитафии. Для него наступил миг действия. Теперь уже худшее свершилось, а лучшее зависело только от него. Передав Симочке артикуляционные материалы, сдав помощнику Ройтмана все секретное, уничтожив огнем и разрывом все личное, сложив в несколько стоп все библиотечное, он теперь догребал последнее из ящиков и раздаривал ребятам. Уже было решено, кому достанется его крутящийся желтый стул, кому - немецкий стол с падающими шторками, кому - чернильница, кому рулон цветной и мраморной бумаги от фирмы Лоренц. Умерший с веселой улыбкой сам раздавал свое наследство, а наследники несли ему кто по две, кто по три пачки папирос (таково было шарашечное установление: на {этом} свете папирос было изобилие, на {том} папиросы были дороже хлеба). Из совсекретной группы пришел Рубин. Его глаза были грустны, нижние веки обвисли. Соображая над книгами, Нержин сказал ему: - Если б ты любил Есенина, - я б тебе его сейчас подарил. - Неужели отбил? - Но он недостаточно близок к пролетариату.