В любви, как на войне   ::   Асламова Дарья

Я сидела на репетиции спектакля по пьесе японского драматурга "Маркиз де Сад" почти не дыша. Не было костюмов, декораций, актеры иногда забывали реплики, но я испытывала то щемящее, щекочущее волнение, какое бывает, когда видишь что-то подлинное. В какой-то момент я поймала себя на том, что у меня, как у ребенка, открыт рот. Все мои чувства можно уложить в одну простенькую фразу "Ну, надо же!" Если у театров есть шанс на выживание благодаря хорошим сборам, то писатели кормятся только скудными милостями властей. Небольшие пенсии, деньги на издание книг и журналов, оплата некоторых дорожных расходов, иногда премии. И на том спасибо. Власти, так сказать, поддерживают писательские головы над водой, чтобы те могли хотя бы дышать.

Ну, скажите, кто сейчас покупает поэзию? И если угораздило вас выбрать себе такой неверный хлеб, как литература, то вы всегда будете жить в разводе с действительностью. Как сказал один критик о местной поэтессе Марине Самаркиной:

"Внешнюю, безнадежную битву с жизнью она прекратила и пристально смотрит в свою душу". Еще одна прелестная фраза из этой же статьи: "В ней меньше плоти, чем духа". (Все гадаю, это издевка или всерьез?) А вот строки о себе поэта Галины Ключниковой: "Наказать такой жизнью, как у меня, нельзя – жестоко. Эту жизнь можно только выбрать. Добровольно".

Писатели здесь так неприлично и роскошно несчастны, что многие из них пьют горькую и допиваются до пошлейших русских галлюцинаций – начинают видеть чертей.