JК
В любви, как на войне :: Асламова Дарья
Страница: 32 из 319– Яжила у вас неделю и только вчера выехала из номера.
– Конечно, я вас знаю, – невозмутимо ответил он, – но пустить не могу.
– Но почему? Я готова оставить свой паспорт!
– Это не поможет. Время сейчас военное, и после двенадцати вы не можете подняться в номер к мужчине.
После этих слов я почувствовала себя проституткой, которая в доброе старое советское время пытается прорваться мимо швейцара в номер к клиенту. Что за унижение!
Громче всех возмущался Петя-Фантомас. "Да пошли они в задницу! – кричал он. – Плюнь ты на них. Пойдем ко мне в номер, я имею право приводить к себе кого угодно". Он потащил меня к лифту, и портье крикнул нам вдогонку:
– Я сейчас немедленно вызову полицию, и вас депортируют из страны!
– А-а, какая разница! – я махнула рукой. – Я все равно завтра уезжаю. Депортация – не худший способ отъезда.
Мы гурьбой поднялись в номер к Фантомасу, оставив Мишку внизу для дипломатических переговоров с портье. Фантомас разлил всем коньяк, и я выпила свою порцию, как лошадь, большими глотками. На душе сразу потеплело. Я посмотрела на Юру, который сидел на диване с рюмкой в руке, гибкий, настороженный, похожий на черную кошку. Господи, как же я его хочу! Ну, сделай же что-нибудь, господи! Не так уж много я прошу.
Тут в комнату ворвался Мишка с прямо-таки трагическим выражением лица. "Тебе надо немедленно уходить, – заявил он мне с порога. – Сейчас сюда приедет полиция, и у тебя будут большие неприятности.
– Конечно, я вас знаю, – невозмутимо ответил он, – но пустить не могу.
– Но почему? Я готова оставить свой паспорт!
– Это не поможет. Время сейчас военное, и после двенадцати вы не можете подняться в номер к мужчине.
После этих слов я почувствовала себя проституткой, которая в доброе старое советское время пытается прорваться мимо швейцара в номер к клиенту. Что за унижение!
Громче всех возмущался Петя-Фантомас. "Да пошли они в задницу! – кричал он. – Плюнь ты на них. Пойдем ко мне в номер, я имею право приводить к себе кого угодно". Он потащил меня к лифту, и портье крикнул нам вдогонку:
– Я сейчас немедленно вызову полицию, и вас депортируют из страны!
– А-а, какая разница! – я махнула рукой. – Я все равно завтра уезжаю. Депортация – не худший способ отъезда.
Мы гурьбой поднялись в номер к Фантомасу, оставив Мишку внизу для дипломатических переговоров с портье. Фантомас разлил всем коньяк, и я выпила свою порцию, как лошадь, большими глотками. На душе сразу потеплело. Я посмотрела на Юру, который сидел на диване с рюмкой в руке, гибкий, настороженный, похожий на черную кошку. Господи, как же я его хочу! Ну, сделай же что-нибудь, господи! Не так уж много я прошу.
Тут в комнату ворвался Мишка с прямо-таки трагическим выражением лица. "Тебе надо немедленно уходить, – заявил он мне с порога. – Сейчас сюда приедет полиция, и у тебя будут большие неприятности.