Возвращение с того света   ::   Воронин Андрей

Палата осточертела ему, тело, хоть и ослабленное болезнью, но по-прежнему крепкое, мускулистое, требовало действия, и, хотя Федор не имел ни малейшего понятия о том, что станет делать, выйдя за пределы больничной ограды, это его не волновало.., почти не волновало, если быть точным.

Он не пытался заглядывать вперед, у него и без того хватало поводов для волнений и тревог. Пытаться предугадать будущее, не имея прошлого, – что может быть смешнее и бесполезнее?

Он почти задремал на солнцепеке под ворчливую болтовню Петровича. В больнице его остригли наголо, и теперь солнце поблескивало в отросшем ежике седоватых жестких волос и в трехдневной щетине на заострившемся подбородке. Он сидел, время от времени поднося к губам потрескивающую сигарету и делая неглубокие экономные затяжки. Из котельной вышел погреться на солнышке истопник Аркадий, кряжистый сорокалетний мужик, до глаз заросший дикой черной бородой, в которой не было ни единого седого волоска. Несмотря на разбойничью внешность и весьма специфичную профессию, Аркадий, по слухам, отличался редкой трезвостью поведения и даже не прикасался к табаку, хотя, опять же, по слухам, которые любовно коллекционировал озверевший от безделья Петрович, в прежние времена больничный истопник был не дурак выпить, курил по две пачки «Беломора» в день и не давал прохода бабам – ясное дело, тем, до которых не было дела мужикам почище и потрезвее, чем он. Петрович утверждал, что Аркадий ударился в религию. Федор в ответ на эти утверждения только привычно пожимал плечами. Он знал, что такое религия, но особого интереса к ней не испытывал.