JК
В стране водяных :: Акутагава Рюноскэ
Страница: 29 из 58В довершении всего мой младший братишка, воспользовавшись суматохой, стащил у матери кошелек с деньгами и удрал… не то в кино, не то еще куда-то. А я… Я уже…
Рапп закрыл лицо руками и беззвучно заплакал. Само собой разумеется, что мне стало жаль его. Само собой разумеется и то, что я тут же вспомнил, как презирает систему семейных отношений поэт Токк. Я похлопал Раппа по плечу и стал по мере своих сил и возможностей утешать его.
– Это случается в каждой семье, – сказал я. – Не стоит так расстраиваться.
– Если бы… Если бы хоть клюв был цел…
– Ну, тут уж ничего не поделаешь. Послушай, а не пойти ли нам к Токку, а?
– Господин Токк меня презирает. Я ведь не способен, как он, навсегда порвать с семьей.
– Тогда пойдем к Крабаку.
После концерта, о котором я упоминал, мы с Крабаком подружились, поэтом у я мог отважиться повести Раппа в дом этого великого музыканта. Крабак жил гораздо роскошнее, чем, скажем, Токк, хотя, конечно, не так роскошно, как капиталист Гэр. В его комнате, битком набитой всевозможными безделушками – терракотовыми статуэтками и персидской керамикой, – помещался турецкий диван, и сам Крабак обычно восседал на этом диване под собственным портретом, играя со своими детишками. Но на этот раз он был почему-то один. Он сидел с мрачным видом, скрестив на груди руки. Пол у его ног был усыпан клочьями бумаги.
Рапп закрыл лицо руками и беззвучно заплакал. Само собой разумеется, что мне стало жаль его. Само собой разумеется и то, что я тут же вспомнил, как презирает систему семейных отношений поэт Токк. Я похлопал Раппа по плечу и стал по мере своих сил и возможностей утешать его.
– Это случается в каждой семье, – сказал я. – Не стоит так расстраиваться.
– Если бы… Если бы хоть клюв был цел…
– Ну, тут уж ничего не поделаешь. Послушай, а не пойти ли нам к Токку, а?
– Господин Токк меня презирает. Я ведь не способен, как он, навсегда порвать с семьей.
– Тогда пойдем к Крабаку.
После концерта, о котором я упоминал, мы с Крабаком подружились, поэтом у я мог отважиться повести Раппа в дом этого великого музыканта. Крабак жил гораздо роскошнее, чем, скажем, Токк, хотя, конечно, не так роскошно, как капиталист Гэр. В его комнате, битком набитой всевозможными безделушками – терракотовыми статуэтками и персидской керамикой, – помещался турецкий диван, и сам Крабак обычно восседал на этом диване под собственным портретом, играя со своими детишками. Но на этот раз он был почему-то один. Он сидел с мрачным видом, скрестив на груди руки. Пол у его ног был усыпан клочьями бумаги.