В вагоне   ::   Грекова Ирина

- Лучшие, благороднейшие представители медицины, - сказал, приподнявшись, Фонарин, - честные врачи, прежде чем проводить опыты с живыми людьми, экспериментировали на себе.

- И мы так пытались делать. Но самое важное при этом скрадывалось эффект неожиданности. Если человек знает, что ему предстоит резкий эмоциональный толчок, он иначе реагирует на него, чем если бы не знал. Он заранее мобилизует себя... Опыты на самих себе, когда речь идет о психике, вообще малопоказательны...

Зал опять неодобрительно зашумел, и этот шум не смолкал до конца моего доклада, который, оказался скомканным: самых эффектных опытов я не описала, самых убедительных записей не продемонстрировала. Не смолкал не только внешний, но и мой внутренний ропот: бормотание скрытой неправоты. Мешал мне и Фонарин, который все время гнусно хихикал и потирал руки.

Кое-как доклад кончился; несколько робких хлопков, но в целом неодобрительное молчание.

- У кого есть вопросы к докладчику? - спросил председатель.

Встал Фонарин с ехидной усмешкой, открывавшей желтые зубы, и спросил:

- Если я вас правильно понял, уважаемая Агафья Тихоновна, вы беретесь по виду ЭЭГ определять душевное состояние субъекта?

- Меня зовут Агнесса Тихоновна, но это неважно. Называя меня именем гоголевской героини, вы, всего вероятнее, не хотели меня оскорбить. На ваш вопрос отвечаю: да, в какой-то мере берусь. Во всяком случае сильные эмоциональные реакции берусь распознать.