JК
Время вспомнить все :: Воронин Андрей
Страница: 404 из 405Он дергался, дергался яростно, но стальной трос лишь сильнее впивался в его тело. Хоботов ревел, рычал. А Илларион лишь улыбался, и улыбка, как понял Хоботов, на губах Забродова не предвещает ничего хорошего.
Но то, что задумал Забродов, Хоботову даже и в голову не могло прийти. Забродов нашел кувалду, схватил ее за длинную ручку и приблизился к скульптору.
– Ты что, хочешь меня убить?
– Нет, – сказал скульптору Илларион, – ты мне нужен живым.
– Тогда, что ты собираешься делать?
– Сейчас увидишь.
Илларион развернулся, подошел к скульптуре и принялся наносить удар за ударом. Глина, каркас, все это разрушалось, с каждым ударом скульптура становилась все безобразнее.
– Никто не отольет ее из бронзы, и не будешь ты знаменитым скульптором. Ты, возможно, будешь знаменитым маньяком и не больше этого. Ты станешь заурядной мразью. Хоботов, самой заурядной, обыкновенным душителем.
– Ты вандал, варвар, – ревел Хоботов, брызгая слюной и кровью.
– Пошел ты…
Когда со скульптурой было покончено, по лицу Хоботова текли слезы. Он плакал, в кровь кусая и без того разбитые губы. Илларион взял трубку и по памяти набрал вначале номер полковника Сорокина, попросил его вместе с людьми приехать в мастерскую скульптора.
Он сказал:
– Полковник, вы сейчас встретитесь с Удавом.
Затем позвонил Мещерякову и сообщил ему примерно то же.
Но то, что задумал Забродов, Хоботову даже и в голову не могло прийти. Забродов нашел кувалду, схватил ее за длинную ручку и приблизился к скульптору.
– Ты что, хочешь меня убить?
– Нет, – сказал скульптору Илларион, – ты мне нужен живым.
– Тогда, что ты собираешься делать?
– Сейчас увидишь.
Илларион развернулся, подошел к скульптуре и принялся наносить удар за ударом. Глина, каркас, все это разрушалось, с каждым ударом скульптура становилась все безобразнее.
– Никто не отольет ее из бронзы, и не будешь ты знаменитым скульптором. Ты, возможно, будешь знаменитым маньяком и не больше этого. Ты станешь заурядной мразью. Хоботов, самой заурядной, обыкновенным душителем.
– Ты вандал, варвар, – ревел Хоботов, брызгая слюной и кровью.
– Пошел ты…
Когда со скульптурой было покончено, по лицу Хоботова текли слезы. Он плакал, в кровь кусая и без того разбитые губы. Илларион взял трубку и по памяти набрал вначале номер полковника Сорокина, попросил его вместе с людьми приехать в мастерскую скульптора.
Он сказал:
– Полковник, вы сейчас встретитесь с Удавом.
Затем позвонил Мещерякову и сообщил ему примерно то же.