JК
Вавилонская блудница :: де Куатьэ Анхель
Страница: 106 из 113 — Мои груди и живот прикрыли маленькими салфетками… Ну, это ощущение вам знакомо… Помните холодную накрахмаленную простыню?.. А в ложбинку между грудей мне положили серебряное распятие… Мартин, ты к нам не присоединишься?.. Ну же!
— Нет, я не буду, — недовольно буркнул Мартин. — Где Клорис?
А он трус… Он настоящий трус…
— Ну, давай же, Мартин, — театрально взмолился Сэм. — Однажды озорной любовник… Давай!
— Однажды озорной любовник, — просипел Мартин и пошел к дивану, — когда мы отдыхали после утех, положил мне на грудь холодную грушу… Примерно такое же было чувство… На лоно мне поставили священную серебряную чашу… Это, пожалуй, несколько напоминало прикосновение ночной посудины из севрского фарфора…
— Вообще-то все эти глупости не вызывали во мне такого уж святотатственного восторга… — продолжил Раймонд, словно желая унизить Мартина, но этим он унижал Нину! — Когда, знаете, вся дрожишь от наслаждения…
— Потом началась служба… Мне сунули в каждую руку по горящей свече… — Сэм вложил две свечи в руки Нине. — Пламя было где-то далеко-далеко… Я почти не чувствовала, как капает воск…
Нина раздраженно бросила свечи на пол:
— Я ненавижу вас! Как я вас всех ненавижу!
— Во времена Людовика Четырнадцатого на Черной Мессе, говорят, приносили в жертву настоящего младенца… — Сэм продолжал монолог графини, как ни в чем не бывало. — Но теперь и времена не те, да и месса уже не та. Пришлось довольствоваться ягненком….
Нина бросилась к двери.
— Заперто! — крикнул Сэм ей вдогонку и расхохотался.
— Нет, я не буду, — недовольно буркнул Мартин. — Где Клорис?
А он трус… Он настоящий трус…
— Ну, давай же, Мартин, — театрально взмолился Сэм. — Однажды озорной любовник… Давай!
— Однажды озорной любовник, — просипел Мартин и пошел к дивану, — когда мы отдыхали после утех, положил мне на грудь холодную грушу… Примерно такое же было чувство… На лоно мне поставили священную серебряную чашу… Это, пожалуй, несколько напоминало прикосновение ночной посудины из севрского фарфора…
— Вообще-то все эти глупости не вызывали во мне такого уж святотатственного восторга… — продолжил Раймонд, словно желая унизить Мартина, но этим он унижал Нину! — Когда, знаете, вся дрожишь от наслаждения…
— Потом началась служба… Мне сунули в каждую руку по горящей свече… — Сэм вложил две свечи в руки Нине. — Пламя было где-то далеко-далеко… Я почти не чувствовала, как капает воск…
Нина раздраженно бросила свечи на пол:
— Я ненавижу вас! Как я вас всех ненавижу!
— Во времена Людовика Четырнадцатого на Черной Мессе, говорят, приносили в жертву настоящего младенца… — Сэм продолжал монолог графини, как ни в чем не бывало. — Но теперь и времена не те, да и месса уже не та. Пришлось довольствоваться ягненком….
Нина бросилась к двери.
— Заперто! — крикнул Сэм ей вдогонку и расхохотался.