Все дозволено   ::   Уэстлейк Дональд Эдвин

Когда проехали пару кварталов, Лэмбет вдруг сказал:

– У меня болят руки, приятель.

Я внимательно посмотрел на него. Он пришел в себя и теперь явно мыслил логично. Простуда так быстро не проходит.

– Не суй в них иголки, – посоветовал я.

– При таких наручниках, приятель, – возразил он, – мне и дыхнуть больно.

– Извини, – сказал я.

– Может быть, снимете?

– В участке.

– Если я дам слово чести, что не попытаюсь…

Я рассмеялся ему в лицо:

– Забудь об этом.

Он злобно глянул на меня, а потом печально улыбнулся.

– Правильно. Ни у кого здесь нет больше чести, правда?

– Судя по тому, как я искал ее в последний раз, нет.

Секунд тридцать или около того он извивался и наконец нашел более удобное положение: перестал двигаться, вздохнул успокоенно и стал смотреть на город, проносящийся за окнами.

Я тоже успокоился, но не очень. Мы ехали без сирены и мигалки в зеленой машине без опознавательных знаков и поэтому двигались в общем потоке. Если нет особой причины поднимать шум, этого лучше не делать. Однако нам регулярно приходилось останавливаться у светофоров, и я не хотел, чтобы Лэмбет внезапно решил выпрыгнуть из машины и сбежать в наручниках Эда. Дверь была заперта, арестованный казался спокойным, но тем не менее я не ослаблял внимания.

Понаблюдав минуты три-четыре мир за окном, Лэмбет вздохнул, посмотрел на меня и сказал:

– Я готов уйти из этого города, приятель.

Мне стало смешно.

– Твое желание сбудется – пообещал я.