JК
Великий перелом :: Тeртлдав Гарри
Страница: 39 из 878Он должен сказать им, что они будут разделены на несколько небольших групп для большей эффективности допросов. Он может добавить, что, если они согласятся на разделение, мы позволим им сохранить оружие, в противном случае — нет.
— Позвольте мне убедиться, что я все правильно понял, товарищ, прежде чем передавать, — сказал радист и повторил сказанное Молотовым.
Когда комиссар иностранных дел кивнул, радист отстучал соответствующие кодовые группы.
— Что-нибудь еще? — спросил Молотов.
Радист покачал головой. Молотов поднялся и покинул комнату, расположенную где-то глубоко под Кремлем. Часовой снаружи отсалютовал. Молотов игнорировал его приветствие так же, как не побеспокоился попрощаться с радистом. Излишества были чужды его натуре.
Именно поэтому он не ликовал, поднимаясь наверх. По выражению его лица никто не мог бы определить, согласились ли мятежные ящеры сдаться, или, наоборот, он сейчас выступит за немедленную их ликвидацию. Но внутри…
«Дураки, — думал он, — какие дураки!»
Не важно, что они стали умнее, чем прежде: эти ящеры все еще слишком наивны по сравнению даже с американцами. Он убедился в этом раньше, даже имея дело с их высокопоставленными начальниками. Они не имели представления о политических играх, которые среди дипломатов-людей воспринимались как нечто обыкновенное. Их представления о способе управления ясно показывали, что они не нуждаются в подобных талантах.
— Позвольте мне убедиться, что я все правильно понял, товарищ, прежде чем передавать, — сказал радист и повторил сказанное Молотовым.
Когда комиссар иностранных дел кивнул, радист отстучал соответствующие кодовые группы.
— Что-нибудь еще? — спросил Молотов.
Радист покачал головой. Молотов поднялся и покинул комнату, расположенную где-то глубоко под Кремлем. Часовой снаружи отсалютовал. Молотов игнорировал его приветствие так же, как не побеспокоился попрощаться с радистом. Излишества были чужды его натуре.
Именно поэтому он не ликовал, поднимаясь наверх. По выражению его лица никто не мог бы определить, согласились ли мятежные ящеры сдаться, или, наоборот, он сейчас выступит за немедленную их ликвидацию. Но внутри…
«Дураки, — думал он, — какие дураки!»
Не важно, что они стали умнее, чем прежде: эти ящеры все еще слишком наивны по сравнению даже с американцами. Он убедился в этом раньше, даже имея дело с их высокопоставленными начальниками. Они не имели представления о политических играх, которые среди дипломатов-людей воспринимались как нечто обыкновенное. Их представления о способе управления ясно показывали, что они не нуждаются в подобных талантах.