JК
Великий стол :: Балашов Дмитрий Михайлович
Страница: 55 из 628Конь коротко взоржал, и Борис, легко тронув бока гнедого стременами и выпрямляясь в седле, гордясь невольно конем и собою, подъехал красивою мелкою поступью к старшему боярину, окольничему Юрию Редегину, что стоял на взгорке, обозревая берег из-под ладони.
— Как перевозити ся будем? — спросил Борис легко, не думая ни о чем, а лишь радуясь простору и свету. Юрий Василич оборотил к нему заботное лицо, отмолвил:
— И не ведаю, княже! Перевоз занят, а кем — не пойму. А быть тамо тверичам, никому боле!
У Бориса загорелась кровь. В нетерпеливой горячности своих девятнадцати лет он, так же как Юрий Василич, приложив руку к глазам, громко бросил:
— Ударим на перевоз ратью! Кто ни есть, с наворопа собьем!
— Кто знат, сколь там оружного народу? — раздумчиво протянул боярин и, остужая Бориса, добавил: — Погубим дружину, а и лодей не возьмем. Невелик труд, обрезать ужища да спустить лодьи вниз по реке!
— Чего ж делать-то? — растерялся Борис, поняв сразу, что боярин прав и дело, увы, не столь просто. Юрий Василич вздохнул, почесал бороду, подумал и оборотил к ратным:
— Эй, молодцы! Который здешни места ведает?
Скоро нашелся один, ходивший в Кострому, и вспомнил, что выше города, в немногих поприщах отселе, стоит рыбацкое село.
— Ето дело! — ободрясь, воскликнул боярин. — Тронули туда.
Село, и верно, нашлось, и лодьи нашлись, и рыбаки, сперва угрюмо принявшие неведомых ратных, узнав, что московляне не за так, а за серебро прошают перевезти их через Волгу, разом подобрев, с охотою взялись за весла.
— Как перевозити ся будем? — спросил Борис легко, не думая ни о чем, а лишь радуясь простору и свету. Юрий Василич оборотил к нему заботное лицо, отмолвил:
— И не ведаю, княже! Перевоз занят, а кем — не пойму. А быть тамо тверичам, никому боле!
У Бориса загорелась кровь. В нетерпеливой горячности своих девятнадцати лет он, так же как Юрий Василич, приложив руку к глазам, громко бросил:
— Ударим на перевоз ратью! Кто ни есть, с наворопа собьем!
— Кто знат, сколь там оружного народу? — раздумчиво протянул боярин и, остужая Бориса, добавил: — Погубим дружину, а и лодей не возьмем. Невелик труд, обрезать ужища да спустить лодьи вниз по реке!
— Чего ж делать-то? — растерялся Борис, поняв сразу, что боярин прав и дело, увы, не столь просто. Юрий Василич вздохнул, почесал бороду, подумал и оборотил к ратным:
— Эй, молодцы! Который здешни места ведает?
Скоро нашелся один, ходивший в Кострому, и вспомнил, что выше города, в немногих поприщах отселе, стоит рыбацкое село.
— Ето дело! — ободрясь, воскликнул боярин. — Тронули туда.
Село, и верно, нашлось, и лодьи нашлись, и рыбаки, сперва угрюмо принявшие неведомых ратных, узнав, что московляне не за так, а за серебро прошают перевезти их через Волгу, разом подобрев, с охотою взялись за весла.