Великое сидение   ::   Люфанов Евгений Дмитриевич

Пришлось хозяевам домашние церкви закрыть, и валом повалили попы па безместный крестец. Сильно пообиделись они, оказавшись не у дел, и чем же, кроме еще большего винопития, такую обиду и досаду в себе заглушить или же еще больше разбередить ее? Как злую тоску развеять? Одно средство – в кружало зайти. А там любой винопивец – желанный гость, от него государевой казне доход будет. И хотя не раз появлялись решения и светских и духовных властей о запрете священнослужителям и монахам ходить в кабаки, напиваться и сквернословить, но не в строгости соблюдался этот запрет. Перестали ослушников и кнутом стегать и в монастырь заточать, где, кстати сказать, была своя неизбывная беда: за одной царской грамотой шла другая, чтобы в монастырях не держали вовсе хмельного питья потому, что усиление пьянства грозило иноческому чину совершенным разрушением. В тех грамотах говорилось: «В московских, в ближних и дальних, степенных и нестепенных монастырях архимандриты, игумены, келари и строители, казначеи и священники, и братья на монастырских погребах и по кельям у себя держат хмельное питье, вино, пиво и мед, и от того хмельного питья церкви бывают без пения».

И еще:

«Игумены, черные и белые попы и дьяконы хмельным питьем до пьянства упиваются, о церкви божией и о детях духовных не радеют, и всякие бесчиния во всяких людях чинятся: сделать заказ крепкий, чтобы игумены, черные и белые попы и дьяконы, и старцы, и чернецы на кабак пить не ходили, и в миру до великого пьянства не упивались, и пьяные на улицах не валялись бы».