JК
Вершины :: Светиков Виктор Николаевич
Страница: 17 из 82Старцы, убеленные сединой, внимательно слушали советского офицера, рассказывавшего о революции, мире, земле и новых декретах афганского правительства. Переводчик начал было переводить, но один из старейших, улыбаясь беззубым ртом, остановил его на минуту и бросил какую-то фразу, отчего другие аксакалы сдержанно засмеялись.
— Что он сказал? — спросил Черножуков.
— Зачем, говорит, речь портишь, — смутился переводчик.
У Андрея все в жизни получалось внешне легко и красиво. Когда складывалась такая обстановка, что кто-то из офицеров роты должен был брать ношу потяжелее: прорывать с боем душманские заслоны или наоборот — прикрывать отход подразделения, он всегда, заранее отвергая возможные возражения, произносил излюбленную фразу: «Это мое дело, комиссарское».
Все его уважали и все хотели говорить с ним о чем угодно. И Борисов в любое время суток, в каком бы настроении ни был, с желанием беседовал с людьми, с искренним участием. Черножуков даже как-то пошутил: мол, не устаешь от разговоров-то? Язык притупится.
— Острый язык — это единственное режущее оружие, которое становится острей от постоянного употребления, — улыбнулся в ответ политработник.
Внимательностью завоевал Андрей сердца сослуживцев в очень короткое время. Бывало, подойдет к солдату, скажет что-нибудь незначительное, а настроение у человека поднимается, как ртутный столбик на солнечной стороне. Подчиненные были его и радостью, и заботой. С ними он вел себя так, как, наверное, со всеми своими друзьями и товарищами.
— Что он сказал? — спросил Черножуков.
— Зачем, говорит, речь портишь, — смутился переводчик.
У Андрея все в жизни получалось внешне легко и красиво. Когда складывалась такая обстановка, что кто-то из офицеров роты должен был брать ношу потяжелее: прорывать с боем душманские заслоны или наоборот — прикрывать отход подразделения, он всегда, заранее отвергая возможные возражения, произносил излюбленную фразу: «Это мое дело, комиссарское».
Все его уважали и все хотели говорить с ним о чем угодно. И Борисов в любое время суток, в каком бы настроении ни был, с желанием беседовал с людьми, с искренним участием. Черножуков даже как-то пошутил: мол, не устаешь от разговоров-то? Язык притупится.
— Острый язык — это единственное режущее оружие, которое становится острей от постоянного употребления, — улыбнулся в ответ политработник.
Внимательностью завоевал Андрей сердца сослуживцев в очень короткое время. Бывало, подойдет к солдату, скажет что-нибудь незначительное, а настроение у человека поднимается, как ртутный столбик на солнечной стороне. Подчиненные были его и радостью, и заботой. С ними он вел себя так, как, наверное, со всеми своими друзьями и товарищами.