Веселый двор   ::   Бунин Иван Алексеевич

А под вечер, тут же, у могилы, плясал, всем на потеху, - нелепо вывертывал лапти, бросал картуз наземь и хихикал, ломал дурака, напился так жестоко, что чуть не скончался. Пил он и на другой день и на третий. Потом снова наступили в жизни его будни.

Эти будни были уже не те, что прежде. Постарел он и подался - в один месяц. И много помогло тому чувство какой-то странной свободы и одиночества, вошедшее в него после смерти матери. Пока жива была она, моложе казался он сам себе, чем- то еще связан был, кого-то имел за спиной. Умерла мать - он из сына Анисьи стал просто Егором. И земля - вся земля - как будто опустела. И без слов сказал ему кто-то: ну, так как же, а?

Он не думал об этом вопросе, - только чувствовал его. И ничего особенного не заметили на лице его те мальчишки из Пажени, с которыми ночевал он в ночном под четвертый день августа, верстах в трех от Пажени, у откоса железной дороги. Он только внезапно проснулся на рассвете и вдруг сел, побледнев.

- Что ты, дядя Егор? - испуганно крикнул мальчишка, лежавший с ним рядом.

Егор, бледный, слабо улыбнулся.

- Так... что-й-то померещилось, - пробормотал он. И опять прилег.

Было еще рано. Шел туманный, предосенний дождь над опустевшими полями Егор лежал, прикрывшись полушубком, курил и, кашляя, медленно рассказывал проснувшимся мальчишкам, как он, не боясь никаких судов, бросил свое место, ушел из Ланского. Рассказывая, он к каждому слову прибавлял матерное слово. А рассказав, стал прислушиваться к приближающемуся шуму товарного поезда.