Весенняя охота на гусей   ::   Куваев О

Можно приехать и просто так, побитым щенком, припасть к плечу брата Семы, сам напросился, сболтнул тогда в пивной, прости, вразуми, больше не буду. Черт, хоть бы несколько сотен, чтобы вывернуться с честью: так, мол, и так, зарабатывать можно, но скучно...

Из дальнего угла барака, безмятежно покачиваясь, подошел малый в верблюжьем свитере и сказал:

- Брось канцелярию. Истина в вине, понял?

- Понял, - сказал Санька.

- Тогда идем к нам. Гуляем сегодня.

Канаев отправился туда, где призывным маяком горела мухановская шевелюра. Ребята подвинулись, дали стакан. Муханов и здесь был в центре внимания, забрал гитару, играл перебор. И хоть играл он плохо, он был такой рыжий и так улыбался, что слушатели смотрели на него восторженными глазами. Всюду свой человек Муханов, пропади все пропадом, завьем горе веревочкой.

Какой-то человек все прислонялся к Санькиному плечу и спрашивал: "А откуда вы, как? На расчете, в отпуск?"

- Отпуск, - сказал Санька, - шестимесячный, - не сообразив, что в этих краях именно и полагался шестимесячный. - Пункт "г", понял? - уточнил Санька.

- А, - с разочарованием сказал человек и отодвинулся.

Утром его разбудила тоска.

Проснулся он гораздо раньше, но боялся открыть глаза, проснуться совсем, предчувствуя эту тоску. В бараке хлопали двери, и сквозь веки он чувствовал, как пробивается в замерзшие стекла синий рассветный сумрак.

Когда он открыл глаза, он прежде всего увидел Кольку Муханова. Тот спал на боку, выкинув из-под одеяла веснушчатую руку.