Весенняя охота на гусей   ::   Куваев О

И каждый вечер тащит он брата Сему в кабак, чтобы он по телефону вызвал эту Римку, "...и потом весь вечер смотрит на нее трагическим, как у весеннего кота, взглядом, а та его даже и презирать не желает. Горбатая Нога платит по счету, распахивает нам дверцу такси, и мы с Римкой вдвоем укатываем ко мне на квартиру...". Много еще чего писал брат Сема. Сладким привычным тленом тянуло от его письма.

За стенкой хрипел патефон. Шульженко. Каменный век. Санька лежал на койке, закинув руки, ленивые мысли шли к голове, перед глазами плыли мемуары, сладостные далекие горизонты. Вошел Муханов и тоже молча лег на койку.

- Как дела за стенкой, старик? - лениво спросил Санька. - На мази?

- Глупый ты, - миролюбиво ответил Муханов. - Хлебопек.

- От брата письмо. Смешное. Хочешь?

- Давай.

Муханов долго шуршал листками, потом кинул письмо на стол и замолк.

- Ну как? Жизнь? - с нетерпением спросил Санька.

- Сука твой брат, - четко и тихо ответил Муханов. И Санька, опешив на несколько секунд, вдруг понял, услышал, как выскочил и щелкнул в руках Муханова тот самый ножик.

- Саня, - все так же тихо сказал Муханов. - Я шел сейчас к тебе сказать, что женюсь. Хотел как другу все рассказать. Что я. Что Люда. Что у нас вместе. Все хотел рассказать. Теперь не хочу. Мы с тобой вроде вместе подписались кашу есть. Врозь наши дорожки. Люде здесь еще два года быть для диплома. Я с ней остаюсь.

- Брата. За что? - спросил Санька.

- Ты, Саня, слепой или глупый.