JК
Цена жизни - смерть :: Незнанский Фридрих Евсеевич
Страница: 59 из 89 — Коржевский смял рукой пустую банку из-под пепси. — А что, папаша его уже всю прокуратуру купил или вы в свободное от работы время, в порядке личного одолжения, поисками занимаетесь?
Турецкий подумал, что вопрос, конечно, интересный.
— Возбуждено уголовное дело по факту похищения человека — статья сто двадцать шестая Уголовного кодекса… А после института вы, значит, совсем разбежались?
— Почему же. Встречались раз в несколько месяцев. Он меня еще раз пытался в наркоманы записать. Но к тому времени он уже стал героинщиком и поволок меня в натуральный притон. На квартиру какого-то Вовика или Вовчика. Который был еще и гомосексуалистом. Милая компания.
— А Промыслов?
— Что?
— Промыслов тоже был гомосексуалистом?
— Н-не знаю. Вам бы поговорить с этим Вовиком, если он, конечно, еще жив. Я слышал, редко кто из героиновых наркоманов доживает до тридцати. Женька вот — исключение, возможно, и этот Вовик еще держится. Если хотите, я даже, пожалуй, вспомню, как его найти…
— Спасибо, я уже поговорил.
— Да? — удивился Коржевский. — И что, он тоже не в курсе, где Промыслов?
— Нет. — Турецкий поднялся. — А попугайчиков вам не жалко?
Коржевский расхохотался:
— Зря вы за них беспокоитесь. Я же не изверг, по ночам они летают где хотят и неизменно возвращаются в клетку. А среди бела дня гадить людям на головы, это уж увольте.
Турецкий подумал, что вопрос, конечно, интересный.
— Возбуждено уголовное дело по факту похищения человека — статья сто двадцать шестая Уголовного кодекса… А после института вы, значит, совсем разбежались?
— Почему же. Встречались раз в несколько месяцев. Он меня еще раз пытался в наркоманы записать. Но к тому времени он уже стал героинщиком и поволок меня в натуральный притон. На квартиру какого-то Вовика или Вовчика. Который был еще и гомосексуалистом. Милая компания.
— А Промыслов?
— Что?
— Промыслов тоже был гомосексуалистом?
— Н-не знаю. Вам бы поговорить с этим Вовиком, если он, конечно, еще жив. Я слышал, редко кто из героиновых наркоманов доживает до тридцати. Женька вот — исключение, возможно, и этот Вовик еще держится. Если хотите, я даже, пожалуй, вспомню, как его найти…
— Спасибо, я уже поговорил.
— Да? — удивился Коржевский. — И что, он тоже не в курсе, где Промыслов?
— Нет. — Турецкий поднялся. — А попугайчиков вам не жалко?
Коржевский расхохотался:
— Зря вы за них беспокоитесь. Я же не изверг, по ночам они летают где хотят и неизменно возвращаются в клетку. А среди бела дня гадить людям на головы, это уж увольте.